Невероятно, но факт: на одном и том же турнире, международном турнире в Люксембурге, могут произойти сразу три события, каждое из которых «тянет» на «конец света». Вы скажете - так не бывает. Бывает!
После с блеском проведённого «Кубка Президента», когда в Москву впервые в истории приехали лидеры мирового рейтинга, всадница «Прадар» Елена Сиднева одержала блестящую победу, а сам «Кубок Президента» был назван лучшим турниром года в мире... Никто не собирался останавливаться на достигнутом!
Всадники клуба - в сборной, они участвуют в самых престижных европейских турнирах, мечта наконец-то попасть командой на Олимпийские игры близка, как никогда... Одним словом, все ещё только начинается! Только порой трудно, невозможно себе вообразить, с какими терниями приходится иметь дело по дороге к звёздам.
Итак, Люксембург. Буквально перед выездом из Москвы лошадь клуба, Манхэттен, на которую возлагались (и справедливо) большие надежды, получает растяжение сухожилия. Травма незначительная, но что позволено Юпитеру, не позволено быку. «Прадар» тогда ещё только завоевывал имя и авторитет. И даже если на выводке выяснится, что лошадь немного бережёт ногу, эта лошадь не будет допущена к старту. Великий Тотилас мог хромать на чемпионате Европы и за день до выступления, и на выводке, и во время езды, но этого как бы никто не видел. Или, предположим, Эдвард Галл работал с лошадью на разминке больше двух часов, что запрещено правилами - стюарды у манежа делали вид, что ничего не замечают.
Турнир в Люксембурге был важен по многим причинам. Именно там один из лучших тренеров в мире выездки Ян Беммельманс должен был принять решение о том, будет ли он работать с всадниками «Прадара».
И Вита Козлова решает пойти ва-банк. Поставить Манхэттену компресс с димексидом. Димексиод входит в число запрещённых препаратов. Естественно, нарушать допинг-правила никто не собирался, димексид Манхэттену не кололи, это всего лишь компресс, но что, если Манхэттену придётся идти на допинг-контроль?
Кроме того, в судейском жюри в Люксембурге председательствует Мариетт Витагес. Судья, не слишком любившая Россию и русских. Витагес проводит выводку, прямо перед ее глазами бежит Хубертус Шмидт со своей хромающей на все четыре ноги Венесуэлой-Суэрте, но Витагес лишь улыбается Хубертусу, а Хубертус на бегу в ответ солнечно улыбается ей...
Манхэттену приходится бегать даже дважды, но с ним теперь все в порядке. Его ноги - как у молодого жеребёнка, компресс сделал своё дело.
Но за несколько минут до выступления приходит стюард: «Манхеттена - в допинг-бокс. По жребию».
«Я поняла, что это конец, - рассказывала позднее Вита Козлова. - Здесь - Мариетт Витагес, которая не пропустит эту тему. Это будет скандал на весь мир. Все мировые звезды, кроме Анке ван Грюнсвен выступают в Люксембурге. Ян Беммельманс откажется с нами работать... Нас дисквалифицируют!».
Слёзы наворачиваются на глаза, руки предательски дрожат.
«Господи, сделай так, чтобы это благополучно закончилось! Я клянусь, я никогда в жизни больше не сделаю ничего подобного! Просто не дай мне так опозориться! Это была ошибка...».
В отчаянии Вита звонит в Москву ветеринарному врачу:
-Ольга Ивановна, мы идём на допинг-контроль.... Это конец...
«Конец чего?», - удивляется доктор.
- Димексид...
- Ну и что? Вы же не пить ему давали этот димексид? Просто компресс, на семьсот килограмм, и с тех пор прошло двое суток..
В допинг-боксе стюард, не подозревающий обо всех этих переживаниях, невозмутимо произносит: «Вот сейчас конь пописает и мы вас отпустим».
Коновод категорично качает головой:
«Он не будет!».
«Как это не будет?», - переспрашивает стюард.
«Он стесняется при посторонних. Ни за что не будет».
Стюард усмехнулся:
«Да ладно тебе, девочка».
Прошло сорок пять минут. Вокруг Манхэттена ходили, свистели, ждали. Бесполезно!
В таких случаях лошадь больше не мучают и просто берут кровь на экспресс-анализ. Вита лихорадочно вновь звонит в Москву. «В крови ещё меньше шансов что-то найти», - отмахивается ветеринарный врач.
И в самом деле: этот рубеж пройден! В анализах лошади все чисто.
Но тут же наступает очередь следующей инфарктной ситуации. Перед переездкой у Манхэттена открывается старая ранка в углу рта. И за это снимают с соревнований без разговоров! Нужно попытаться как-то заклеить ранку. Коновод держит наготове шприц без иглы с перекисью водорода и специальным клеем, который тут же покрывает ранку тоненькой плёночкой. К лошади достаточно подойти всего на секунду: своё дело коновод Надежда делала виртуозно. Шприц из рукава, заклейка, а тренер Владимир Тишкин после этого сдвигает резинку на цепочке мундштука в сторону, чтобы создать мягкую подушечку.
Однако судья кричит: «Вы уже не имеете права приближаться к лошади, которая вот-вот будет вызвана на старт!».
Положение спас трактор, въехавший в эти минуты в предманежник боронить грунт.
«А вы не имеете права боронить! - находчиво откликается Владимир Тишкин. - У нас конь сейчас выпрыгнет из манежа».
Судья соглашается и просит прощения за недоразумение. Но он отвлёкся на диалог, и этого было достаточно, чтобы заклеить ранку!
Теперь - кюр. И кажется, что можно расслабиться, все плохое уже позади. У Манхэттена превосходная произвольная программа, он разминается с таким драйвом, таким настроением...
Уже вызван предыдущий всадник, швед, следующим пойдёт всадник «Прадара». И тут происходит нечто. Во время пируэта у Манхеттена слетает с передней ноги подкова. Она летит медленно, плавно, переворачиваясь в воздухе.
Лихорадочный крик: «Кузнеца!!!!» не заставил себя ждать. Владимир Тишкин, словно спринтер, бросился на поиски и со сверхзвуковой скоростью привёл кузнеца. От волнения кузнец начинает промахиваться: а ему нужно попасть точно в отверстия от предыдущих гвоздей. Гвозди ломаются, руки ходят ходуном. Швед уже заканчивает программу. Доносятся аплодисменты, и нужно как-то успеть забить еще три гвоздя!
Швед покидает манеж, кузнец вколачивает предпоследний гвоздь... Последний был забит в самую последнюю секунду!
К счастью, такого стрессового турнира ни до, ни после Люксембурга больше не было. Но Люксембург останется в памяти надолго. И все пережитое там определенно стоило мессы. Ян Беммельманс сказал, что он согласен. Он будет работать с всадниками Pradar! Так то, что неминуемо, причём трижды, могло и должно было стать сокрушительными поражением, обернулось победой!